8. «Добрый данмер Айболит» или «визит в корпрусятник к лепиле Дивайту Фиру»

- Ну так как мне от беды этой избавится? – грустно спрашиваю у Косадеса.
- Ты про что?
- Ну я про болезнь свою.
- Аааа... Болезнь. Болезнь твоя неизлечимая. Первая стадия – отваливается хвост. Но это у хаджитов и аргониан. Тебе не грозит. Вторая – нос, третья – заключительная – проваливается крест на могиле.
- И что? Никакой надежды?
- Ну почему же? Есть надежда. Но маааленькая. Значит есть такая башня между Тель Морой и Тель Восом. Называется башня, как несложно догадаться, Тель Фир. Судя по кирасе из шкуры спасателя ты в курсе где это.
Я только ухмыльнулся в ответ. Косадес понимающе кивнул и продолжил:
- Вот тебе 1000 рупий, и двемерский артефакт. Артефакт вручишь Фиру за лечение. А вылечишься – сразу возвращайся. Очень ты мне нужен, понял?
- Это зачем это?
- А затем, что я тебе расскажу у кого добыть книгу «Утраченные пророчества».
- Ну чтож, я пошёл?
- Стой, погодь. Вот тебе пара зелий левитации. Фир в дырке в потолке живёт. Там как зашёл в Тель Фир – сразу направо, а потом в дверь налево, а потом прямо и голову вверх задирай. Это дырка в потолке - к Фиру. Придётся левитировать.
- Да помню я.
- Эх, блин. Ну и молодёжь пошла. Всё то они знают, пока задница в форточке не застрянет. Иди давай, Чкалов, блин.
Дорога до Тель Фира не ближняя. Решил подсократить. Гильдия магов – телепорт в Волверин Холл, оттуда пешком по воде – как два пальца об асфальт. Добрался до Тель Фира. Хм. Там и пристань есть. Мог бы до туда и доплыть. Ну да ладно, не доплыл – ничего не поделаешь. Сам дурак, как говорится. Захожу внутрь и направо. Всё верно Кай советовал, не иначе сам к Фиру в гости наведывался – по сундукам там порыться и прочее, благо у Фира целый гарем-девишник. Колдую левитацию и как последний нордлинг Карлсон влетаю в дыру и возношусь наверх. Да, магия – это сила. Это Вам не на «бананах Сикорского» летать. Ага, вот и сам Фир.
- Здравствуйте, доктор! А где же ваш белый халат?
- Я, батенька, весь день по уши «в дерьмище и кровище», откуда же у меня белому взяться? – меланхолично интересуется Фир, глядя мне куда то через плечо. Оборачиваюсь, вроде нет никого. Хм...
- Меня зовут... – Начинаю.
- А это, батенька, сугубо и трегубо не важно. Градусник ректально, да, вот так в штатах температуру меряют, десять порций димедрола и в морг!
- Может это, доктор, не надо меня пока в морг? Может я ещё поживу? – Спрашиваю.
- Можете и пожить. Но смысл? – И рожа при этом у Фира задумчиво философская такая...
- То есть как это? Смысл жить? Ну... Настоящий мужчина в жизни должен сделать три вещи...
- Знаю, знаю – перебил меня Фир – посадить печень, вырастить пузо и построить тёщу. Я не об этом. Болезнь Ваша прогрессирует, батенька. Лечить наша БЕСПЛАТНАЯ медицина её толком не умеет...
- Стоп, стоп, стоп! Совсем забыл. Принёс Вам, доктор, большой подарок – двемерскую головоломку. Знаете ли, ей очень удобно ломать головы. Если крепко зажать в кулаке и бить прямо в висок острым углом...
- Хм, звучит логично, я бы сказал. Давайте, батенька, вашу головоломку. Я всякие безделицы страсть как люблю. Они у меня на третьем месте, после девок и брэнди. Я протянул ему головоломку, которая до того невесть каким магическим образом образом перекочевала от Асфальта Анаболика к Косадесу. Фир удовлетворённо потыкал её пальцем, взвесил на руке и с довольным видом пристроил в карман.
- Да Вы, батенька, не расстраивайтесь. Болезнь Ваша не только вредная, но и полезная. Сами посудите: да, рожа у Вас от неё страшнее и страшнее, но зато сила так и прёт во все стороны, ну конечно слероз и тупоумие, но зато во многия знания – много печали. А чем тупее человек, тем он счастливее. Одни плюсы со всех сторон.
- Нет, нет, нет. Спасибочки, конечно, но силы у меня и своей как у Рычлака, того и гляди двемерские танки за стволы пушек переворачивать начну. Ну и это, я лучше с царём в голове поживу, а вы мне телевизор туда предлагаете...
- Так ведь это же не я, батенька, предлагаю! Это болезнь у вас такая. Специфическая. Чем дальше – тем дольше петросяны с дробатенками внутрях головы зажигают.
Смехопанорама круглосуточно. Ещё водочкой заполировал – и всё. Предельно счастлив, ничего в жизни больше не надо, ни страну с колен поднимать, ни жизнь обустраивать, ни создавать хоть что то доброе, вечное, нужное.
- И чего делать?
- А надо ли чего делать то? Пока Вы телевизоры смотрите и водку пьянствуете вашу страну уже по швейцарским банкам растащили чуть не всю. Да и вообще, пока вы этой болезнью болеете – никакие другие к Вам, голубчик, не пристанут.
- Стоп, доктор, просьба меня голубчиком не называть. Я к гомосекам - никоим боком. Я же не Курий Кассиус.
- Как пожелаете, батенька. И что же? Настаиваете и хотите лечиться?
- А можно, доктор, можно как то так вылечиться, чтоб полезные свойства, типа иммунитета к другим болезням остались? А то мне вот тут сказали – если хочу в пионеры сторожить мандарины от квакиных, надо иметь мощный иммунитет. Притом отнюдь не дипломатический.
- Хм, батенька, судя по употребляемой Вами терминологии, Вы куда умнее чем кажетесь.
- Доктор, не отвлекайтесь на мой скудный интеллект, тем паче он тает просто на глазах. Скоро меня того и гляди потянет смотреть Дубину Рыговицкую и её аполитичных клоунов в комплекте с водкой. Хочу лечиться! Но строго по пунктам.
- Вообще-то есть у меня одно волшебное средство. И как раз по пунктам. На основе тибетских рецептов, травы лебеды и уссыкун-корня. Но с ним есть и одна маленькая проблема. В комплекте. Два в одном.
- Короче, доктор!
- Батенька, «короче» Вы будете говорить раввиину, когда он будет делать Вам обрезание. Если примете иудаизм, конечно. Истинная медицина не терпит суеты. Особенно - над покойным. – укоризненно покачал головой Фир. – Так вот. Средство это я два раза пробовал на особо буйных пациентах. Помогло. Но только от буйства. Умерли они почему-то. Но ведь для чистоты эксперимента надо попробовать уже и третий раз. Тем более рецепт тибетский, сам Далай Лама рисовал. Не может же и он ошибаться!
- Доктор, ээээ... А какогонибудь другого средства нет?
- Есть. – обрадовал было меня Фир. – Но современной медицине оно не известно. А несовременной, сами понимаете, батенька, у нас просто нет. Так что выбирайте – красную таблетку или син... тьфу, или вообще никакой таблетки.
- Тогда синюю, в смысле красную. И дайте две.
Фир лишь осуждающе покачал головой:
- Понимаете ли, батенька, всё не так просто. Стар я стал. Гайморит у меня. То есть, да что это со мной такое сегодня, геморрой. Нужны мне валенки – а сил пошевелить хотя бы ногой ну никаких нет. Разве что чтоб пнуть кого. Вас, к примеру. Шучу-шучу. Будьте ласковы, смотайтесь в Корпрусятник, он тут у меня внизу, отищите там пимоката Ягрума Багарна. У оного есть пара моих валенок. Если он конечно мне их накатал. Принесите их мне, а я Вам пока пилюлю заделаю волшебную. Ну, идите, милейший, идите... Ведь пятки стынут. Пол то холодный.
Делать нечего, прыгаю в дыру и лечу в Корпрусариум. Я там уже разок побывал, так что особо тырить там уже, признаться и нечего. Как в песне: Корабли лежат раскрыты, сундуки стоят открыты... До Корпрусятника добраться можно вот как: От Фира вниз и назад ко входу в Тель Фир. Теперь встаём спиной к двери, вытираем ноги и делаем вид, что только что вошли. Если идти вперёд, то там клон Фира – его дочка. Дочка мила, и оттого разратник Фир, по её словам, пользует оную каждую ночку. Тьфу какая гадость. Инцест – по научному. Если конечно дамочке этой верить. А то ну как она грибы любит? Мухоморы галюциногенные, к примеру, и ест их каждый день? В общем ко всему отношусь с недоверием. Но я то к дочке не иду. Мне её прелести по барабану. Из кожи гуара. У меня где то там, в сердце – моя кошечка Анасси. Так что мне только валенки нужны. Потому от входа идем налево, а не прямо. А потом поворачиваем по коридору направо. Доходим до ответвления направо и... Правильно! Идём направо. Вот, там как раз и есть Корпрусятник. У входа – ящер. В смысле аргонианин. Виста Кай его зовут.
- Аааа! – говорит. – Помню тебя, ты прошлый раз приходил. Фира обносить. И обнёс таки, стервец. Правила пребывания в лечебнице помнишь? Больных не обижать, дочек Фира не фирить, тьфу, не обижать тоже. Что? А... Ну да, там одна только внутри, всё верно. Ну иди, иди. Но смотри мэнэ – чуть что - зарэжу как баран! Я улыбаясь, думаю: «Не, не как баран, а как осёл, да? Потому что не зарэжешь. Пупочек порвёшь. Мочности не хватит.» Но вслух ничего не говорю. Лень мне слова на него тратить. Пью зелье невидимости-неслышимости и иду внутрь. Сами понимаете, отоваривать пациентов по кумполу мне никак сегодня нельзя. А они ж без понятия, что я на задании и при исполнении – грабли сразу свои растопыривают и обниматься лезут, как президент к народному артисту Борису Моисееву. Бррр... Ну не убивать же в самом деле их. А тут зелье съел и порядок. Если б не бурчанье в животе от того самого зелья, и не стойкий аромат лосьона «Огуречный» - вообще меня не слыхать не видать. Ну да ничего. Пациенты - они лекарствами уколотые, практически слепо-глухо-тупые. Прокрадываюсь, значит. Ходил ходил – смотрю – большая пещера, а посерёдке баба, ну и сундук и шкаф ещё и ещё что то толстое с ножками вдали виднеется. Судя по бейджу на извозюканном больными халате девушка сия – Уупса Фир. «Упс, ай дид ит эгейн...» - напеваю я про себя и прохожу мимо. Меня не видят в упор, только носик морщат. А то, девушка, это Вам не запах от Хьюго Босс. Это - лосьон «Огуречный». Сделано на Нижне-Тагильской парфюмерной фабрике. Да-да, той самой, что до конверсии отравляющие вещества штамповала. Так, шкаф я уже вскрыл, сундук распатронил, а вот с этим нечтом на ногах от двемерского таракана и с пузом как у меня было пока я тренироваться не начал ещё, то есть ну с ОЧЕНЬ большим пузом, с этим я ещё не разговаривал.
- Ты кто?
- У блин! Напугал, блин.
- Оладий и хачапури. Ты не виляй давай, скот толстопуз. Звать-величать тебя как? Не Ягрум Багарн?
- Нуууу... Почти так. Только я не Багарн, а Багарнэ. Известная фамилия, королевская между прочим. Практически от соратников Наполеона Бонапартэ...
- Уссаться. Ладно, вижу умный ты, начитанный. Наверняка кучу украинских комиксов по истории прочёл, пока пузо рОстил. Уважаю. Меня Фир прислал. Говорит есть у тебя валенки волшебные.
- Чегооо?
- Ну пимы.
- Не понял.
- Это обувь такая. Сапоги такие, из войлока.
- Аааа... есть сапоги. На, бери, доброму человеку ничего отдать не жалко, особенно если он тут же уберётся.
- Мыслишь верно, сумоист-инвалид. Бывай. – я усмехнулся и, припрятав в сидор сапоги, выпил ещё одно зелье невидимости-неслышимости. Так Уупса Фир и не попросила меня в очередной раз барабан из шкуры гуара ей найти. Нет, ну право, нужен мне этот барабан. В крайнем случае – на мне сапоги ослепляющей скорости, я любого корпрусного инвалида обгоню на раз и без всякой невидимости. Протягиваю Фиру сапоги-валенки.
- Вот, дяденька доктор. Принёс Вам валенки, как заказывали.
- Угу. А вот и зелье готово для Вас. Ацкая Абассака называется. Правда смешно?
- Угу. Шутку, как говорят Гоблины-переводчики, понял. – Отзываюсь совсем невесёлым голосом.
- Ну давайте, пейте, что ли. Пока горяченькое. – протягивает мне Фир стакан. И я его выпиваю. Нда... Не даром такое название. На вкус – аморальней помоев. Но вот чудо: свет, фанфары, электричество от морды до задницы! А я тем не менее жив, и... Отчасти ещё и здоров. Отчасти, так как иммунитеты от болезней, как я и заказывал – никуда не делись.
- Урра! Заработало! – всплеснув руками заорал Фир голосом артиста Табакова.
- Нда, вот до чего техника на лыжах дошла... – процитировал я дальше по памяти. – Ну доктор, бывайте. Побёг я за мир во всём мире кровопролитно воевать.
И колданув «Возврат» очутился в Кальдере в доме Горакхов, рядом с улыбающимся во всю свою уродливую рожу скампом Ползуном. Дальше как обычно – к Косадесу.

9. Командировка Косадеса или радистка Кэт и приключения штандартенфюрера Нереварирлица в тылу врага.

- Ага, я смотрю прыщей на харе у тебя поуменьшилось? Никак внял советам рекламы и мажешься трижды в день Клерасилом? – Ехидно поинтересовался традиционно удолбанный лунным сахаром Косадес, при виде меня, после традиционного стука в остатки двери вошедшего в дом.
- Врать не буду, был у Фира, он меня пролечил волшебным средством «пеницилин» в тройной дозе. Помогло. Никакого сифилиса. Что? Нет, чума осталась, она оказалась жутко полезной. Ну там типа пока ей болеешь – насморк не страшен, ага.
- А у меня к тебе новости... – отстранённо произнёс Косадес, после изрядной затяжки из кальяна.
- Какие такие новости?
- Дак вот, гоню я... тут в спецкомандировку. Сам понимаешь, сектоиды власть в стране захватить хотят. Император вчера меня набрал по мобиле. Мегафон, знаешь ли объединяет, правда ещё и обедняет, но это мелочи, я тебе про особенности национального роуминга письмом из Кироидиляндии расскажу. Так вот, набрал меня значится вчерась император и говорит:
- Кай, дорогой друг.
Я ему:
- Привет, Ури! Как дети?
А он мне:
- Писец, а не дети. Просто белый пушистый зверь! Приезжай ко мне, бросай всё. Будешь спасать мои полцарства, а то у меня полцарства дети отнять намылились. Ишь, скучно им стало что я ещё не помер, при мне имперью поделить хотят, причем делят как то неравномерно, боюсь даже на кладбище каждная могила будет на три королевства принадлежать и в четвёртое налоги платить. Кай, родной, срочно приезжай, старшенький уже шубу мою королевскую в ломбард попёр закладывать... Того и гляди того, этого...
А я ему:
- Ури, не ссы! Я скоро приеду. Вот только пацана тут вместо себя оставлю, ну ты знаешь, что бы следил за тем, чтоб тут местные бояре думу тоже не отняли и не поделили, а то с них станется, данмеры, одно слово.
А он мне:
- Кай, дак кого же?
А я ему:
- Ясно кого, один тут только достоин, мастер спорта полковник Чингачгук, в смысле паренёк, который тут Нервимандарином стать стремится.
А он мне:
- Ааа... Юннат то? Помню такого. Как успехи у него?
А я ему:
- Тужится из всех сил, и пока даже не обделался.
А он мне:
- Похвально, назначай его в агенты. Будет майором Исаевым местным. От Клинков. А сам к мене езжай, а то младший сын уже у короны моей зубцы отпиливает, говорит там полупроводники для радиокружка какие то... Боюсь как бы до зубов не добрался...
Вот такая брюква боец. – Косадес прикрыл глаза, затянувшись. И слепому было ясно, что так безбожно его прёт впервые в жизни. – Кста, вот тебе мои штаны, рубашка, носи не снимай. И не стирай. Вещи великого человека. Меня то бишь. И в каждой ниточке магия! Могут пригодится тебе... Понимаешь? Нет? Ну и хрен с тобой, олух неблагодарный.
- Слышь, наркоид, скажи ка, что ты там мне за задание дать хотел, мол «Утраченные пророчества» книжку знаешь где сыскать? А? - скептически оглядывая чёрные от грязи штаны Косадеса проронил я.
- А... Да, точно. Значит радистка Кэт – Мехра Мило, да ты знаешь уже про её помело... Эк, я закрутил, ну чисто Байрон... – Глаза Косадеса неумолимо стекались в кучу.
- Слышь, Байрон, я счас тебе лоукик присажу и ты у меня как Байрон ещё и захромаешь... – Начал злиться я. – Рассказывай давай про книгу.
- Ах да, книга. Книга у Милой Мехры в рейтузах спрятана. Для конспирации. Или ещё где. В общем ты сам её обыщи, да? И где то у неё в складках... В смысле в складках на платье, она же вроде не толстенькая, нет? Так вот, где то там и спрятано. Или не там. Да кстати, за Мехрой следят. Гестаповцы наблюдают за каждым шагом. Наверное подозревают, что она радистка Кэт. Правда обвинений в радизме ещё не предъявляли. Почему? Науке не ведомо сие. Но отпечатки с радиостанции уже сняли! Зачем? Тайна сиё великая есть! Ну чуть что, она тебе там письмо тайное трёхметровыми буквами напишет. С кодовым словом «обломайся», то есть нет... Ээээ... «амайя»? Да, вроде так. Или нет? Или да? Или... И вообще... Кто ты? Что ты делаешь в моём доме?!!! – Косадес удивлённо вылупил на меня глаза. Оба два.
- Я то? Я то пришёл тебе помочь, и звать меня Белый Горяч. Я брат Белой Горячки. Старший.
- Понял. Вот курнул так курнул. Ну Ажира, ну сволочь... А врала: «Хреновый в этой поставке лунный шугар, хренооовый... Не прёт, а только голова болит.» Вот дура то! Главное ведь не качество, а количество. Об этом ещё немецкий юрист Маркес писал... Или Маркс... Или Сникерс... Блииин...
- Не блин, а пицца. Что ещё сказать мне можешь?
- А ты кто? А... Да, Белый Горяч. Ты вот что, сменщика моёго встретишь, ну Нервимандарин который, ты ему скажи ещё, что я верю, что он и есть Нервимандарин, ну и это, ещё одно. Есть тут в Бальморе знаю почему, Быстый Эдди. Так вот, он колдун-тельванец. Но уже не тельванец, потому как примкнул к гильдии Магов и рассказал им зачем в хлебе дырочки и тельванцы за это его шибко не любят, даже кушать не могут. Без соуса ткемали. Кстати рекомендую. Так вот, я к чему. Этот Эдди - человек ненадёжный, но если его перестать бить и начать кормить – вполне может поделиться важной информацией о тельванях. Ну... пока, что ли, поплыл я в Киродиил... – Протянул Косадес и отрубился. Я только хмыкнул, взвалил котомку, отяжелевшую на штаны, рубаху и ботинки, подаренные мне Каем и отправился в Вивек. Пешком, через Пелагиад, само собой. Догадайтесь зачем? Правильно. Анасси... загадочная мурчащая леди... Куда катится мир, я связался с воровкой, да ещё и хаджиткой. Таверна «На полпути», пол, пахнущий старыми досками и влагой недавней уборки. И на этом полу такие трогательные, изящные, мягкие ножки моей хаджитки. Ну ладно, ладно пусть пока не моей.
- Здравствуй, гёрл. Как ты без меня?
- Здравствуй, новый друг. Анасси без тебя было плохо. Анасси боялась за тебя. Анасси очень боялась, потому что тот парень Дарен Адрин из Камона Тонг мог быть не один там, в доме этой Надин Ротеран...
- Он и был не один. – Я не могу сдержать улыбки. – Ты уж извини, скальпы не принёс, но будь я яростным гуроном – точно приволок бы тебе несколько скальпов... Но я не гурон, вполне адекватный дядька в доспехе и с мечом. Достаточно, как показала практика тренированный, дабы внушить тройке оборзевших данмеров уважение к кому угодно, пусть даже у него усы лапы и хвост.
- Да, да, хвост. У Анасси хвост – просто загляденье. Новый друг может взглянуть... – Промурлыкала Анасси, развернулась ко мне, хм, ну пусть будет спинкой.... Хвост и вправду был загляденье – пушистый, гибкий и стремительный. Он вдруг обвился вокруг её талии, отчего собранная мантия только подчеркнула почти человеческую линию стройныйх бёдер хаджитки. Я почувствовал, что краснею и Анасси удовлетворённо мурлыкнув развернулась ко мне лицом...
- Хвост что надо... – Пробормотал я вдруг пересохшими губами. Она улыбнулась.
- Анасси говорит спасибо своему настоящему добрррому другу. Так стрррашно быть одной, когда ты знаешь, что никто не вступится за тебя, даже если тебя будут резать на их глазах. И так хорошо иметь настоящих дрррузей. Анасси очень благодарна и просит принять от неё скромный подарррок... – Хаджитка подошла ко мне вплотную и я почувствовал, как она пытается засунуть в мой дорожный мешок какую-то одежду и, кажется, книжку. Я замер. Совсем забыв о том, что она – воровка, я только дышал, чувствовал такой манящий аромат её шерстки. И не думал, вообще ни о чем не думал. Но вот она затянула мешок, и отошла чуть, но недалеко...
- Это очень особенная книга. А штаны и рубашка – вычурррные. Это мой особый подарок доброму другу. Анасси понимает, что её добрый друг богат и сам, и богаче Анасси, но Анасси дарррит самое дорогое, что у неё есть...
- Ээээ... Гёрл, спасибо. Я очень ценю. Ведь важна не стоимость подарка. А сам факт... – Наконец очнулся я.
- Анасси интеррресно, успел ли её добрый друг уже очистить сокррровищницу дома Рррредоррран?
- Нет. – я улыбнулся. – Был, знаешь ли, несколько занят тем, что разбирался со всякими спидоносными басмачами, потом чуму лечил... Вылечил. И сейчас в Вивек тороплюсь...
- Анасси думает, что у неё есть интересная инфоррмация для её доброго дррруга. У Бельдроза Дралора есть особый ключ к особым сундукам в Сокровищнице Редоран в Поселении Редоран. Бурратино боится дурремаров и прррячет золотой ключик в сундуке с нижним бельём своей мальвины...
- Мальвины? – непонимающе переспросил я.
- Ну да, он женат. У них дом на верррхнем ярусе Поселения Редоран...
- Он женат... Ага... – Задумчиво протянул я, что бы хоть что то сказать. Главный вопрос я панически боялся задать, и всё же он интересовал меня куда больше, чем все сокровищницы всех домов вместе взятых... И я решился, порывисто прервав невольно затянувшуюся паузу:
- Анасси... Ты замужем? Скажи мне.
Анасси опустила глаза в пол, вздохнула:
- Да...
Мне показалось, что подо мной провалились доски пола, а внутри груди порвалась серебрянная струна... Струна надежды... Анасси вскинула голову и, видимо поняв моё состояние заспешила:
- Добррый друг не так понял. У Анасси есть муж, но Анасси и он давно давно не живут вместе... Его зовут Ж’даннар. Он бросил Анасси из-за привычки к лунному сахаррру. Как я его ненавижу, этот сахаррр! Он сначала говорил, что просто пробует, потом он ходил целыми днями и ничего не делал. У него тррряслись руки и он больше не мог ловко воровать кошельки. Я давала ему денег на сахар, но с каждым днём ему нужно было всё больше, и больше сахару, и я перестала ему давать деньги. Мы стали ссориться... Раньше он был непревзойдённым любовником, но сахар отнял всё. Он стал аппатичен, Анасси перестала его привлекать, и однажды он собрррал всё ценное из дома и ушёл в Вивек... И больше не возврращался. Анасси не знает что с ним, и жив ли он вообще... Анасси пррросит своего доброго друга найти Ж’даннара и убедить бросить эту привычку к сахару. Он жил где придётся в Округе Святого Олмса. Добрый друг найдёт его? – Хаджитка заглянула мне в глаза, в её взгляде было столько неподдельного беспокойства... А у меня в голове вертелось: «он был непревзойдённым любовником» и я ничего не мог сообразить, совершенно ничего. В голове словно молотом крушили хрустальный замок... Так оно и было... Это был замок моих мечтаний. И он разлетался в дребезги. Но я нашёл в себе силы кивнуть:
- Да.
- И поможет излечиться?
- Не обещаю, попытаюсь. – Меня хватило на короткий ответ и я резко развернувшись и буркнув что то о том, что вернусь, отправился в Вивек.
Когда на душе скребут кошки, или положим некая хаджитка в частности – лучший способ это исправить – тяжело физически потрудиться. Всякие депресняки, на почве порушенных мечт лечатся на раз. Ну ладно, положим про лечатся я загнул, но то, что это от них временно помогает – однозначно. И я, выйдя за околицу Пелагиада просто побежал. Так быстро как мог. А Мог был, видимо, известным стайером. Ветви и бугры, покрытые травой неслись мимо меня. Встречный ветер свистел в ушах и в дырках в маске Клавикуса Вайла, сквозь которые можно смотреть на мир и плеваться. Вивек замаячил сквозь туман светлокоричневыми стенами. Так, первым делом – саломёты, ну а девушкам – а девушкам потом... – Подумалось мне. День был чудесен и было подорванное Анассей настроение скоропостижно выздоровело. Мысль эта означала, что сначала я разберусь с Милой Мехрой, а уж затем таки поищу в канализациях торчка Ж’даннара, заодним набив ему морду. Ну просто так, чтоб от сердца отлегло. Эх, а всё же так надеялся, что Анасси свободна... Через Квартал Чужеземцев, округ Редоран выхожу к Храму, к статуям с белыми цветочками... Да нет, к самим статуям мне идти не резон, я ж не грузин Церители, мне сии скульптуры карман не расширяют. Мехра Мило должна была по идее отшиваться всё там же в библиотеке. Однако там тусовались лишь пара ботаников, отшатнувшихся от моей свирепой рожи, которую не смогла скрыть даже маска Клавикуса Вайла (или Вилликуса Валло.. Ну что то такое, в стиле «Дааарлинг, бээээйби...»), и пробурчавших про то, что Мехра наверняка у себя в комнате. Библиотеку прошёл насквозь, за ней коридорчик, в нём, если приглядеться к надписям на дверях, среди нецензурных можно найти и полезные, к примеру: «Здесь живёт Мехра Мило. Ногами в дверь не стучать». Последнюю дописку я прочёл вовремя, так как уже занёс было ногу для приветственного пинка. Хмыкнул и пригляделся – дверь была не заперта. Ну ещё бы, в прошлый раз я тут уже побывал с ознакомительным визитом, взломал все замки, какие попались. Нет, я не манчкин, я просто учусь, да и вообще информация должна быть свободной, как пояснили нам столичные налоговики, запустившие в мир налоговые базы данных на жителей столицы. Но к делу. Обстановка вроде всё та же. Но кое что изменилось – на полу и дверных косяках следы ногтей, которыми их обладатель цеплялся за всё, что можно, что б не идти туда, куда видимо он совершенно не хотел. И ещё одно на тумбочке – бумага. Хм, свежая. Поднимаю, читаю:

«Дорогой Штирлиц, Аллилуя!
То есть Амайя, в смысле шухер. Я тут полезла мало-мало в погреб Министерства Правды за книжками и меня консервированными огурцами завалило. Теперь Мюллер устраивает мне детектор лжи, пытки закаливанием, и заставляет послать Центр шифровкой. Большая просьба, захвати для меня и моей подруги – стражницы того самого погреба, по имени Алейхем Ссалям, тьфу, то бишь Альвеле Сарам пару Свистков, тьфу, то есть Свитков Божественного Вмешательства. Впрочем, неси всё мне, стражница обойдётся, да и какая она нафиг подруга, так, расходный матерьял в борбе за правое лево. Просто скажи стражнице – мол на меня пришёл поглядеть, как я в маринаде и с огурцами в обнимку выгляжу. Она и впустит.

Цалую, твоя Мило Мехра.»

Написано проникновенно. Что это значит, Штирлиц? А значит это ровно то же самое, что и бутыльки с зельем левитации на том же столе. Поясняю. Над городом в небе висит некий дирижабль. Замаскированный под скалу. В нём внутрях развернулось местное гестапо. Рулит им понятное дело то ли Борман, то ли Мюллер, то ли вообще какой-то Шелленберг на всю голову. Туда надо влететь, прокрасться к клеткам и повыпустить из них радистку Кэт и прочих политических. Казалось бы делов на полкосяка, не успел толком дунуть – а уже летишь, но всё, как оказалось просто отнюдь не так. Сначала надо добыть Свитков. Я включил мозг, ну ладно, ладно уличать меня во лжи – не мозг, а мышцы и кости, и доплёлся до Гильдии Магов, которая находится понятное дело в Квартале Чужеземцев в том самом Вивеке. У девчонок прикупил пару как раз тех самых свитков крупнокалиберного уБожественного по(В)мешательства. Ну чтож, теперь можно и в небо! И растопырив руки к небу я взлетел. Пролевитировал к мосткам, тянувшимся вокруг глыбы- дирижабля. На мостках стоял типичный ординатор. Только ногти на руках лаком крашенные. Ага, - смекнул я, - видать та самая.
- Эй ты, я типа буду за тобой следить! – заучено тявкнула ординаторша.
- А, привет! Я тут знакомую одну пришёл навестить. Мехра Мило её зовут. Ясно тебе?
- Поняла, не дурная. Хотя конечно это как посмотреть. В смысле ты на эту Мехру чисто посмотришь и всё? – С подозрением в голосе протянула ординаторша.
- Нет! – Рявкнул я раздражённо – Я буду смотреть на неё грязно. И предлагать беспорочное зачатие в пробирке. Ну чего, пускаешь, или тебя для порядку эбонитовой булавой отоварить? Я их замаялся уже в ломбард Ирголе сдавать, он меня сразу к скампу Ползуну посылает. Как только завидит. Он, видите-ли оптом не берёт. А ординаторов в Вивеке всё не убывает и не убывает... Она испуганно посмотрела на меня, пожала плечами:
- Проходи, мне то что?
- А ключ от квартиры, где трупы лежат?
- Ну... Пока ещё не трупы, но это скоро исправят, если не поторопишься. Держи. – И она протянула мне нечто, здорово напоминающее Золотой Ключик, отвоёванный Буратином у Баракаса Куремара, или кого-то такого.
- А остальные?
- В столах пошарься, там гдето есть. Только пальцы себе не прищеми, а то я как смотрю на то какой ты ловкий, - душа кровью обливается. Кстати, такое дело, среди нас, ты не думай, что Ординаторы – бяки-буки, как выносит нас земля, некоторые симпатизируют жрецам-отступникам. В том смысле, что и сами не дураки пожрать мясца в постный день, но если ты когонить из наших локоточком ненароком пришибёшь – симпатии тут и кончатся.
- Не боись, гёрл, ненароком никого не пришибу. Зато уж если нароком захочу – от меня точно не уйдёшь. Убью. И съем. Ну бывай, красава. – Я хлопнул её по заду и вошёл внутрь. Внутри дирижабля особо интересного ничего не было. Направо – какая-то комната со странным дядей. Я аккуратненько заглянул, убедился, что корридоров дальше нет, и тихонько затворил за собой дверь. Слева от входа дежурила нервно бегая как ужаленная в попу скорпионом какая-то деваха, с намёками на ординаторство в осанке и наглой физиономии. Ну её – решил я, - Пусть живёт. И вообще не люблю бить женщин. Если не по попе, конечно. Прошёл прямо, попетлял, вышел в некий зал. В зале – куча мостков, слышно щёлканье бичей, шипение сковородок и стоны грешников... Эх, Данте бы сюда – подумалось мне – это тебе не Декамероны писать, или нет, Декамерон это кажись Бокаччо, тьфу на них, все мозги перепутали. Верно говорил Экслер, тьфу, Экклесиаст, во многия знания – многия наврали. Ну наврали и ладно, и шут с ними. Меж тем от преграды к преграде я крался к клеткам, именно в одной из них и должна была томиться Радистка Кэт. Как она без Нашего Радио – боюсь и догадываться, её тут поди пытают – Киркорова и Фабрику Гвёзд слушать заставляют. Не иначе. Ну вот и дверка. Замочек. Кажется надо было ключик подпереть у какогонибудь из наивных стражей, ну да пусть, я ж и медведь и медвежатник в одном лице. Ещё в Легионе просёк как важно быть умелым взломщиком – соответственно учился у мудрейших медвежучников провинции. Упс, внутрях хрен какойто. Совершенно не Мехра.